Экс-руководитель Орловского филиала Россельхозбанка находится в СИЗО.
Михаила Шихмана обвиняют в проведении незаконного валютного платежа. Посты с «открытыми письмами» стали появляться в соцсетях в октябре. Новой площадкой для трансляции позиции стал «Пикабу». Первая публикация была сделана 7 ноября. В ней спикер представляется и заявляет, что перевести 2,4 млн евро у него не было ни полномочий, ни технической возможности. По словам автора публикации, проведение такого рода валютных операций возможно только через головной офис.
«Теперь, чтобы не полетели головы топ-менеджеров РСХБ, крайним оставили меня».
В январе 2020 года менеджер якобы содействовал бывшему гендиректору ООО «ММК» в переводе за рубеж 2,4 млн евро (для закупки оборудования). На тот момент в ООО «ММК» был конфликт учредителей, гендиректора пытались отстранить. При проведении перевода головной офис РСХБ допустил грубые нарушения валютного законодательства и закона о противодействии легализации доходов, заявляет Шихман. Якобы 20 января 2020 года он заблокировал операции по счетам ООО «ММК», уведомив головной офис о рисках. 3 февраля 2020 головной офис РСХБ, несмотря на предупреждения, провел перевод. В итоге ООО «ММК» выиграло суд и взыскало с РСХБ 254 млн руб. Бывший гендиректор ООО «ММК» осужден на шесть лет за незаконные валютные операции.
Михаил Шихман указывает, что не проводятся очные ставки и допросы сотрудников головного офиса, осуществивших переводы. Также игнорируются документальные “доказательства невиновности”. Не рассматривается вопрос нарушений банком закона 173‑ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле». Обвиняемый утверждает, что стал «виновным» после поражения РСХБ в арбитражном споре, а следствие игнорирует установленные судом факты.
В публикации от 9 ноября акцент на отсутствии у руководителя филиала мотива для совершения преступления. Следствие полагает, что обвиняемый заранее сформировал преступный умысел с целью обеспечить выполнение Орловским филиалом РСХБ одного из 152 целевых показателей бизнес‑плана (за счет конвертации валюты «ММК»), повысить свой авторитет в банке, получить повышенную годовую премию. Обвиняемый же приводит ряд контраргументов: отсутствие годовой премии в филиале, несущественности доходов, которые вряд ли могли стать поводом для тяжкого преступления.
«Нет мотива, сложно расследовать преступление, когда его не было …» – так завершается публикация.
В комментариях авторам (или автору публикаций) указывают на нестыковки: как он не мог проводить валютные операции и одновременно их же блокировал? Каким образом распоряжение на перевод денег смогло быть подписано ЭЦП директора, который уже не занимал эту должность? Как экс-директор компании мог открыть валютный счет от имени компании?
ИА “Орелград”
